– Мы должны напасть завтра. Это и есть наш окончательный план.
В голове у Хираги прояснилось, и он забросил наживку.
– Если бы мы смогли осуществить обе вещи, потопить корабль и сжечь Поселение, это было бы лучше всего, – сказал он, чтобы задобрить Кацумату. – Это могло бы стать возможным, если бы мы все тщательно продумали, но нам понадобятся еще люди. Еще несколько человек, сэнсэй, – добавил он, используя это уважительное обращение, которого до сих пор избегал, чтобы еще больше польстить ему. Мы могли бы вызвать троих из Эдо. Такэда мог бы пойти туда, его там не знают, он мог бы привести их с собой через три-четыре дня. Я здесь человек меченый и должен скрываться до самого нападения. Вы поведете нас против корабля – я могу объяснить остальным, где разместить зажигательные заряды, по-прежнему могу показать, куда идти и как это сделать.
– Это хороший план, сэнсэй, – сказал Такэда, ухватившийся за возможность бежать морем – участие в нападении самоубийц его никогда не прельщало. – Я отправлюсь в Эдо и разыщу этих людей.
– Тебя схватят, – произнес Кацумата, его губы вытянулись в тонкую линию. – Ты никогда не был в Эдо, не знаешь улиц, не знаешь, куда пойти. Тебя схватят. – Его ярость была готова прорваться наружу, ибо он не мог осуществить свой план в одиночку и нуждался в этих двух или других людях, а без общего согласия ничего нельзя было достичь. Если кому-то и следует идти за подмогой, то это должен быть он. Такая мысль не была ему неприятна, ибо здесь ему не нравилось, слишком мало путей для отступления, слишком мало мест, где можно спрятаться, – в безопасности он чувствовал себя только в Киото, или в Осаке, или в Эдо, или дома в Кагасиме. Ииии, было бы хорошо снова увидеть свой дом и семью. Но они должны подождать, подумал он и укрепил свое сердце: – Сонно-дзёи должно идти вперед, Ёси должен быть повержен… – В один миг все трое схватились за рукоятки мечей. На дверь-сёдзи снаружи легли чьи-то тени.
– Кацумата-сама? – Это была Райко. – Со мной прислужница.
– Пожалуйста, войдите. – Увидев, что это действительно она, они расслабили мышцы и успокоились. Она поклонилась, прислужница тоже, сиси поклонились в ответ.
– Расскажи им, Цуки-тян, – обратилась она к девушке.
– Я отправилась в дом сёи, господа. Он сказал, что Акимото-сама был доставлен к главному гайдзину, а через короткое время его отвели в их тюрьму. Пока что было невозможно поговорить с ним, но когда его будут кормить, еду относит один из наших людей, мы сможем узнать больше.
– Хорошо. Его избили и волокли за руки? – спросил Кацумата.
– Нет, повелитель, ни то, ни другое, повелитель.
– Не избили, ты уверена?
– Сея тоже был удивлен, повелитель. Акимото-сама насвистывал и пел, и люди слышали, как он произнес, выдавая это за деревенскую песню: «Кто-то предал кого-то».
– То же самое он выкрикивал и в деревне, – мрачно сказал Хирага. – Что еще сказал сёя?
– Сея говорит, что просит прощения, он не знает пока, почему солдаты ищут вас. Солдаты по-прежнему там. Как только он узнает причину, он пришлет кого-нибудь сообщить.
– Спасибо, Цуки-тян, – сказала Райко и отпустила ее.
– Если его не избили, – заметил Кацумата, – он, должно быть, выдал им то, что они хотели знать, и они заточили его в тюрьму, чтобы защитить от тебя?
– Нет. Он ничего им не скажет, – возразил Хирага. Мысли его были заняты другим: кто предатель? Он бросил быстрый взгляд на Райко.
– Возможно, мне удастся что-то разузнать, – говорила она. – Вот-вот должен появиться один клиент-гайдзин, который мог бы помочь. Он, возможно, уже все знает, и в любом случае наверняка может выяснить.
Андре вошел в ее комнату с деланной улыбкой на губах.
– Добрый вечер, Райко-сан, – сказал он, испытывая отвращение к себе за собственную слабость. Она прохладно ответила на его приветствие и предложила чаю. Когда чай был выпит, он протянул ей маленький кошелек с монетами. – Вот еще деньги, прошу прощения, здесь не все, но достаточно на пока. Вы хотеть меня видеть?
– Вполне справедливо подождать немного, Фурансу-сан, между друзьями, – недовольно сказала она. Почувствовав вес кошелька, она была втайне удовлетворена суммой «на пока» и тем, что первый из важных вопросов был разрешен. Затем добавила, чтобы не ослаблять давление, столь важное в общении с клиентами: – Ждать немного справедливо между друзьями, но ждать долго – не правильно, совсем не правильно.
– Я обещаю еще через день или два.
– Прошу прощения, вы сильно запаздываете с выплатами.
Андре поколебался, потом сдернул с пальца золотую печатку.
– Вот.
– Это мне не нужно. Может быть, мне следует отпустить Хинодэ и позволить ей уйти, тогда вы…
– Нет. Пожалуйста, нет… Послушайте, у меня есть сведения…
Андре чувствовал себя скверно из-за ее холодного приема и из-за мигрени, которая началась у него во время переговоров с Ёси и никак не проходила. А также из-за Анжелики. И из-за того, что Тесс не оказалось на борту «Гарцующего Облака», потому что в этом случае ему, без всякого сомнения, было бы легче обсудить условия компромисса и таким образом получить требуемую сумму. Он не имел ни малейшего желания отправляться в Гонконг и бороться с нею там, в логове «Благородного Дома».
Анжелика по-прежнему остается твоим единственным шансом, постоянно твердил ему мозг. Сэратар еще раз посоветовался с Кеттерером, сэром Уильямом, даже со Скаем насчет законности брака. Все они были убеждены, что суд должен будет признать брак действительным.
– В Гонконге? Я не слишком уверен, – с издевкой заметил Кеттерер; остальные высказались в том же смысле, каждый своими словами и с разной степенью резкости – за исключением сэра Уильяма. – Слишком уж там много прохвостов, судьи не те, что в Лондоне, они из колонистов, много продажности, много кумовства. Несколько серебряных тэйлов… не забывайте, что Струаны – это «Благородный Дом»…
Райко наклонилась ближе к Андре.
– Сведения, Фурансу-сан?
– Да. – Все решится сейчас или никогда с Райко и с Хинодэ. – Особые. Секреты о тайной встрече Ёси с гайдзинами.
– Со ка! – выдохнула она, обратившись в слух. – Продолжайте, Фурансу-сан.
Он рассказал ей о том, что произошло, подробно, она слушала с неослабевающим интересом, часто со свистом втягивала в себя воздух через сжатые зубы и с тихим шипением издавала восклицания. А когда неожиданно он передал ту часть, в которой Ёси потребовал выдать ему Хирагу, она побледнела. Все его тревоги рассеялись как дым, он скрыл свою радость и захлопнул ловушку: – Так Хирага ваш друг?